Шизофрения — странный предмет: ты вроде пингвин, а вроде омлет.
Помилуй, брат, ведь я искал мучительно и долго
Тебя средь хладных звезд и чуждых мне миров!
И вот я здесь, перед тобой - потерянный осколок
Твоей души, что ты мне подарить когда-то смог.
Стою и жду твое решение, себя пытаясь осознать -
С тобой я видел лишь бои, испытывал мучения,
Ну а враги... В плену была почти что благодать.
И, знаешь, брат, я не желаю больше воевать!
Что делать дальше мне прикажешь - я сделаю,
Ведь я твой брат, лишенный права на надежду,
Лишенный собственной души и искренности веры,
Но любящий свой жалкий путь мятежный.
Когда сражался ты за правое, наверно, дело,
Я все искал пути, чтоб выйти мне из боя...
Тебе, возможно, давно все эти речи надоели,
Так ты скажи, где должно обрести покой мне.
Я все исполню, брат, - в твоих руках игрушка я,
Меня создали, чтоб во всем тебе я подчинялся.
Но просто так хотелось бы пожить еще хоть час,
Пока я верю, будто жизнь дана мне на напрасно.
Шаг в пропасть или же расстрел - так, скажем,
И не выбор вовсе, как ни смотри на эти варианты.
Но все же, брат, я докажу, что тоже я отважен,
Мне не пристало все же быть здесь арестантом.
А там внизу, под куполом небес чужой планеты,
Среди деревьев, скал, полей и всякой чепухи,
Меня ждут те, кто оценил со мной беседы,
Когда я пленным был, но все-таки гостил у них...
Быть может, ты меня еще увидишь вскоре,
Но нас разлучит навсегда гербовый знак.
Я слышал, им радист зачем-то нужен,
А я ведь именно радист, как ты, мой брат.
Тебя средь хладных звезд и чуждых мне миров!
И вот я здесь, перед тобой - потерянный осколок
Твоей души, что ты мне подарить когда-то смог.
Стою и жду твое решение, себя пытаясь осознать -
С тобой я видел лишь бои, испытывал мучения,
Ну а враги... В плену была почти что благодать.
И, знаешь, брат, я не желаю больше воевать!
Что делать дальше мне прикажешь - я сделаю,
Ведь я твой брат, лишенный права на надежду,
Лишенный собственной души и искренности веры,
Но любящий свой жалкий путь мятежный.
Когда сражался ты за правое, наверно, дело,
Я все искал пути, чтоб выйти мне из боя...
Тебе, возможно, давно все эти речи надоели,
Так ты скажи, где должно обрести покой мне.
Я все исполню, брат, - в твоих руках игрушка я,
Меня создали, чтоб во всем тебе я подчинялся.
Но просто так хотелось бы пожить еще хоть час,
Пока я верю, будто жизнь дана мне на напрасно.
Шаг в пропасть или же расстрел - так, скажем,
И не выбор вовсе, как ни смотри на эти варианты.
Но все же, брат, я докажу, что тоже я отважен,
Мне не пристало все же быть здесь арестантом.
А там внизу, под куполом небес чужой планеты,
Среди деревьев, скал, полей и всякой чепухи,
Меня ждут те, кто оценил со мной беседы,
Когда я пленным был, но все-таки гостил у них...
Быть может, ты меня еще увидишь вскоре,
Но нас разлучит навсегда гербовый знак.
Я слышал, им радист зачем-то нужен,
А я ведь именно радист, как ты, мой брат.